Миражи

Это наша жизнь…

Всё с самого раннего утра, мягко говоря, не заладилось, не то чтобы даже не заладилось, а просто таки загадилось. Вот.
Я проснулся в пять часов из-за того, что под моим окном большая собака драла белую кошку, рёв стоял неимоверный.
Я раскрыл окно:
- Вы что озверели там совсем? – спросил я.
- Мы? Нет! – ответил сенбернар и, выплюнув из пасти кошку, взлетел в утреннее небо.
- Вот так то лучше! – успокоился я и закрыл окно.
- Что???!!! – спустя две минуты опомнился я и снова открыл окно, но ничего большего не поминало о произошедшем, лишь тусклый фонарь замигал азбукой Морзе, подавая сигнал SOS.
- Чушь какая-то! – пробормотал я и решил лечь спать дальше. Но заснуть я не смог.
Не знал чем себя занять, впереди был выходной день. Можно было бы сходить к своей любовнице Клаве, но её муж моряк Гога вчера вернувшийся из рейса вряд ли обрадовался бы моему приходу. Я мысленно себе представил как моя зайка, выражая на лице неподдельную радость, барахтается с этой тушей в постели, и тут появляюсь я… задушенная и застреленная Клава с выколотыми глазами, летит из окна восьмого этажа, а вместо неё в постели я…
Меня немного передёрнуло и стошнило, чтобы меня стошнило ещё больше - я пошёл и включил телевизор. Однако когда я включил его, я забыл обо всех злых Гогах и задушенных Клавах разом, такое я видел в первый раз: все каналы даже многострадальный «НТВ» светились мирным розовым светом. Я уж подумал, что мой квадратный домашний друг дал дуба, но когда на канале «Культура» на фоне розового цвета возникло лицо Клавы, я понял, что он не просто дал дуба он просто с него рухнул, а вслед за ним рухнул и сам дуб.
- Милый ты уже не спишь? – прохрипела Клава.
Я машинально вырубил, свой как мне показалось не совсем трезвый телевизор. Мама слова, которой я, к сожалению, к сердцу близко не принимал, часто говорила: «Будешь лупать это говно по имени телевизор, круглые сутки всякая хрень будет мерещиться!»
Может, мама была и права, но только эта хрень не очень подняла мне настроение, впрочем, редкая хрень его поднимает.
Два дня назад мы, то есть я и несколько друзей закончили двухнедельное празднование моего дня рождения этим, то я и объяснил всё происходящее. Дабы совсем не сойти с ума я решил поесть, к тому же мой желудок гневно и со свистом заурчал, и я даже как будто бы ясно услышал его бас:
«Жрать хочу… шлёп…шлёп...шлёп… жрать хочу… фить…фить…фить… жрать хочу… шлёп…шлёп…шлёп… жрать хочу… шлёп…шлёп...шлёп… жрать хочу… фить…фить…фить…»
- Заткнись! – приказал я, и живот как будто бы заткнулся.
Чтобы он снова не заканючил, я открыл холодильник, намереваясь достать оттуда что-нибудь вкусненькое, но холодильник оказался пуст…почти… хотя я отлично помнил что ещё вчера вечер он был полностью забит продуктами, но теперь вместо них на верхней полке с пучком петрушки в жёлтых зубах, с лоснящимися от черноты губами, рыжими длинными волосами, сверкающими красными глазами, лежала Гогина голова. Из губ побежал жёлтый гной, глаза ещё больше покраснели и теперь ослепляли меня как мощные софиты, рыжие волосы заходили ходуном. Тут его пасть раскрылась и оттуда на меня, вместе с пивом, вылился самодовольный смех:
- Ха! Ха! Ха! Я знаю, я всё ещё знаю, что вы сделали прошлым летом!
- Откуда? – спросил я и захлопнул холодильник.
Я ущипнул себя сначала за одно место потом за другое, так я щипал себя до тех пор, пока не отщипнул от живота кусочек мяса.
- Нет, этого определённо не может быть! – пробормотал я.
- Ну, что ты смотришь, крендель чёртов?! Съешь меня, съешь! – заверещало мясо.
- Съешь его, съешь! – услышал я из холодильника Гогин голос.
Вдруг из моей комнаты вышел трёхметровый таракан. Он стоял на своих лапах в полный рост и был ужасен!!!!
Таракан сжал лапы в бока:
- Ну и долго ты будешь думать?
У меня отвисла челюсть.
Таракан затопал правой лапой и пригнул упёршиеся в потолок усы:
- Ну?!
- Г-н-у-у-у! – заорал я и убежал в ванную комнату. Ванна была полна воды и розовой пены, а в ней, потирая своё тело голубой мочалкой, плескался огромный аллигатор и что-то там пел про Марусю, в зубах он держал огромную сигару. Сзади что-то скрипнуло, я оглянулся и чуть не умер – я увидел огромную белую лошадь с накрашенными ярко красными губами, на шее у неё висел не менее красный фонарь.
- Путану вызывали? – с раздражением спросила она у меня.
Я трясущейся рукой показал на аллигатора.
- О, да! иди ко мне моя крошка! – проревел тот.
Лошадь немного отступила.
- Пригнись! – сказала она мне. Я пригнулся и лошадь, перепрыгнув через меня, плюхнулась в ванну, сначала одарив меня добротной порцией навоза, а потом просто океаническим шлейфом брызг.
- О, какая девочка! – застонал оказавшийся под лошадью крокодил.
Лошадь, зло, взглянув на меня, нахмурила синие брови:
- Тебе что очко порвать? А ну шныряй отсюда, студент! О-го-го! О-го-го!
- Пойду! – промямлил я и выбежал прочь. В гостиной всё было спокойно, вот только таракан, усевшись на моё любимое кресло-качалку, занимался мастурбацией.
Я, не желая смотреть на это жутковатое зрелище, перебежал в свою комнату и запер на ключ дверь. Стал глубоко дышать. Здесь, слава богу, всё было спокойно, никаких Гог, Клав, тараканов и прочего зоопарка. Всё нормально, всё хорошо! Под ногами твёрдый пол, над головой небеленый потолок, за окном ещё чёрное небо, нормальный стол, нормальные порно-журналы на нём, на стене часы-кукушка, а на них… о, чёрт! Два часа ночи! Это был уже перебор. Я, сжав нос прогундосил:
- Кукушка просто гонит!
Зря я это сказал - из дырочки где, в общем, то эта кукушка и обитала, высунулась её мордочка:
- Ах, ты негодяй! – по-старушечьи заверещала она, – Ну, на тебе сучара! – сказала она и спряталась обратно.
- Пронесло! – вздохнул я и вытер со лба пот. В следующий момент из кукушкиного дома на меня полетела всякая хрень: вилки, ложки, тарелки, ножи, чашки, сосиски и колбасы, яблоки и груши, книги Сорокина и портреты Путина… Всё это попадало мне в голову превращая её в кровавое месиво. Но всё же настал такой момент, когда этот адско-летающий кошмар закончился. Кукушка перестала бросаться вещами высунула из дырочки голую жопу и пёрнув спряталась.
Через несколько минут отойдя от шока, я запустил в часы невесть откуда взявшийся в моей руке молот. Из часов вновь появилась кукушкина задница, молот превратился в пухлые женские губы и с глубоким засосом приложился к ней. Сделав своё дело губы, полетели обратно, превратившись обратно в молот, снесли мою несчастную голову как говорится к едрене-фене. Голова закатилась под койку.
- Ты где? – спросил я из под койки у своего тела.
- Да здесь я, - ответило тело головой голове.
Я лёг на пол и начал шарить в поисках головы.
- Мать твою! Тело, где ты бродишь! Вот же я! – рассвирепела голова.
Наконец я достал из под кровати свою голову:
- Ну, вот и ладненько, - улыбнулся я и водрузил голову на её законное место.
Молот между тем продолжал совершать по комнате свои головокружительные полёты, при этом жутко матерясь. Издав какой-то индейский клич, молот с огромной скоростью проломил стену в соседнюю квартиру. Стена рухнула и превратилась в пёрышки. Пространство заволокло дымом, из образовавшегося проёма выбежали пять огромных уток размером эдак два на полтора. У четверых из них были электрические гитары, пятая утка сидела за барабанами. Утки заиграли и запели:

Мы утки, утки, утки,
Мы просто молодцы!
Мы любим незабудки
И красные концы!

Мы утки, утки, утки,
Да здравствует весна!
Кончаем мы и с гусем!
И с хоботом слона!

Ха! Ха!
Ха! Ха!
Ха! Ха!

- Дамы и господа! – затараторила одна из уток, - это была наша старая и горячо вами любимая песня, а теперь наш новый хит, композиция называется: «Твои зелёные окорока»… Га! Га!... Так отойдите от сцены, - уставилась она на меня, - отойдите, говорю! где охрана?
- Я? – сглотнув слюну, поинтересовался я у неё.
- Вы… молодой гусак! – вздёрнула она первая и высоким тенором запела:

Твои зелёные окорока,
Вскружили перья мне на облака,
Твои зелёные окорока,
Ой, как кружится моя голов-а-а-а-а-а-а….
Мой гусь! Судьба моя!
Побудь со мной, слегка кряхтя!
Ах, ну какие окорока,
Ах, как хочу я их л-а-а-а-а-а-а-а-а-с-к-аааааааать……

После того все утки ощетинились, и с самым серьезным видом сдвинув свои брови, двинулись ко мне.
- Молись! – загорланили они.
Одна из уток ударила меня правой лапой в челюсть:
- КИЯ!
Я упал на пол. Они стали избивать меня. Требовали дань. Говорили, что теперь они моя крыша и вообще они бригада развода и документы у них имеются. Они привязали меня к батарее и стали светить лампой в глаза. Я кричал, звал милицию, однако они заверили меня, что с милицией у них всё шито-крыто.
После того как одна из уток предложила меня изнасиловать я… я… проснулся. Проснулся и закричал. Рядом проснулась жена, и быстро упокоила меня, и я понял, что это был всего лишь кошмарный сон! Только и всего! Просто тупой кошмар!
И здесь в реальности не бывает чудес. Всё обычно и не сказочно и от этого даже немножко грустно…

Она провела ладонью по моей груди. Ладонь была непривычно холодной:
- Не бойся, это был всего лишь сон, - заверила она меня.
- Да… дорогая…
- Любимый… только сон…
- Только к чему?
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш….
- К чему дорогая?
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш…
- Я не понял, повтори!
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Твою мать!

И тут я, опустив глаза, обнаружил, что по моей груди ползает гигантская кобра…

- А-а-а-а-а-а… - уже привычно заорал я и снова проснулся. Проснулся и понял, что лечу вниз с огромной скалы, разбившись о камни, я снова проснулся.
Вот теперь точно. Какие жёны? Какие утки? Глюк какой-то! Фантазия шестнадцатилетнего организма явно зашкаливала. Но вот распахнулось окно, и в комнату влетел Элвис Пресли с гамбургером в руках:
- Эй, малыш помоги мне просраться!

Я снова проснулся. Старый организм опять подвёл меня. Маразм. Что ж а ты наделся дожить до девяносто двух в здравом рассудке? Хех… кхе…
- Где моя утка?

- Здравствуй милый! – зашла в комнату моя бабушка которая уже полвека жила на два метра ниже бордюров, а за ней зашёл дед, потом мама, папа, Сталин, Ленин, Николай Второй и Мао Цзэдун…

Я снова проснулся. И не было больше ничего. Я просто парил в пустоте.
И я услышал голос:
- Ты не спишь! Не спишь! Ты живёшь…
С тех пор и парю ожидая, что и это тоже мираж…

Может завтра и тебя ждёт тоже самое! Может так всё и устроено и все кто рядом с тобой всего лишь миражи, что рассыпаться однажды как мокрый снег.
Мы знаем об этом мире ровно столько, сколько уже узнали, а вот что ещё узнаем.
Никто не знает, что ждёт его через секунду, год, вечность…

P/S Сон легко может стать реальностью, реальность же сном никогда…

02092003-15092003

© Copyright: Алик Герд, 2006
Свидетельство о публикации №1609260150

Рецензии
Написать рецензию
Классно и замороченно-отточенно!
Браво!!!
С ув., Андрей.

Андрей Евсеенко