Спи спокойно дорогая, вечных тебе снов, пусть земля тебя будет пухом, вечная память о тебе всегда будет согревать моё сердце…
Весенний ветер треплет траурные ленты на молоденьких берёзках, чёрные вороны устраивают долгожданный пир, пятипалый лист завершает свой эпатажный полет, чтобы исчезнуть и возможно родится снова, поминальная молитва стучит и стучит в висках пульсацией сгоревшей мечты, и вокруг лишь серое небо, да немой крик могильных обелисков…
Ещё достаточно долгое время я не мог её похоронить – могилу нужно было выкопать очень большую, такую чтоб туда поместилось моё прошлое, всё моё прошлое – это любовь…
Я надушил её ладонном, выбрал самое красивое белое платье, гроб из ясеня, да, да тот самый ясень, под которым мы смотрели друг другу в глаза. Сейчас её глаза закрыты и неподвижны. Я положил ей в гроб подсолнухи, чтоб отдать навсегда своё лето.
Вскрытие показало, что никто не виноват, она сама покончила жизнь, самоубийством умерев от голода и левостороннего раздвоения личности…
Я пью за любовь, комкаю в руках хлеб, как хочется её разбудить… тщетно…
Верёвки не выдерживают огромный гроб, и он с оглушающим шумом, который сопровождается жалобным стоном и плачем со всех сторон, падает на дно могилы…
Я не жалея, разбрасываю горсточки наших встреч, которые вместе с холодной землёй погружают мир во тьму…
И горечь потери не унять, но и ничего не вернуть… это ясно… впрочем, если любовь придёт ко мне призраком, я ничуть не испугаюсь, пусть приходит… я никогда её не забуду, буду навещать…
Девять дней, сорок, девять месяцев… Боже, как летит время, а она всё стучится и стучится о крышку гроба, удушает кошмарами и не может обрести вечный покой…